США создали условия для новой войны после окончания СВО

Фото: s.ura.news

США создали условия для новой войны на  Ближнем Востоке после  окончания спецоперации. Так член Российского совета по  международным делам (РСМД) Сергей Балмасов трактовал последствия падения власти Башара Асада в  Сирии. Как он сообщил в  интервью URA.RU, от  кризиса в  арабской республике больше всех пострадал Тегеран, для Москвы новая ситуация означает смещение фокуса Запада с  восточноевропейского направления. Другая горячая точка нужна Вашингтону, чтобы загрузить американский ВПК. 

— Приведет ли свержение Асада к  падению влияния Ирана в  Восточном Средиземноморье? Каковы риски развития конфликта в  регионе с  приходом к  власти в  США антиирански настроенного политика — Дональда Трампа?

— Иран от  этих событий потерял больше всех и лишился части своего «шиитского пояса», который строил годами. В  результате израильских военных операций в  Ливане и потери власти Асадом под  угрозой оказалась Хезболла — ключевая структура Тегерана в  регионе, влиявшая на  ближневосточную политику. Прямая связь через  Ирак и Сирию с  ней прервалась. У противников исламской республики появилась историческая возможность завершить начатое Израилем и Турцией и отобрать у Ирана влияние на  Ближнем Востоке. Теперь в  регионе три основные державы — Турция, Израиль и Саудовская Аравия. Но не забываем и об  американцах. Существует шанс, что США подготовят почву и все-таки нанесут окончательный удар по  Ирану. Трампу же надо будет как-то умаслить своих военных промышленников, которые лишатся контрактов после  заморозки конфликта на  Украине. Теперь всю технику можно будет продать Саудовской Аравии и другим арабским государствам под  соусом «иранской угрозы». Конфликт могут держать как в  «холодной» фазе, так и в  горячей. Главное, чтобы ВПК получал большие заказы от  арабских монархий.

— В  каком статуте президент Сирии Башар Асад и члены его партии находятся в  Москве? Можно ли назвать это правительством в  изгнании?

— Мы знаем точно, что это не правительство в  изгнании. Сами они не позиционировали себя так. К  тому же, и нам это невыгодно. Нужно налаживать отношения с  новыми властями. Если будем настраиваться на  такой лад, то рискуем столкнуться с  неприятностями, будем поражены в  интересах. Скорее можно сказать, что их приняли в  качестве беженцев.

— С  какой целью Россия приняла членов сирийского правительства?

— Мы в  ответе за  тех, кого приручили. Россия выполнила гуманитарную миссию по  спасению тех, с  кем она работает. Асад, в  отличие от  представителей украинских властей, пытавшихся усидеть на  нескольких стульях, был последователен в  своем пророссийском курсе. Спасая его, мы показываем всему миру, что с  нами можно работать. В  противном случае нас ждали бы существенные репутационные издержки.

— Делает ли переход Дамаска в  руки сирийской оппозиции бессмысленной российскую военную кампанию 2015-2018 годов и трактуется ли это как то, что мы потеряли зону влияния?

— Сирийская операция была полезной для нас. Мы получили военный опыт в  условиях реальных боев, произошла обкатка новых образцов вооружений, слаживание действий родов войск. Многие российские военачальники получили возможность управлять войсками в  сражениях. Когда меч находится в  ножнах, он ржавеет. Время от  времени его нужно доставать. К  тому же, мы добились определенных успехов в  разгроме ИГ (запрещенная в  России террористическая организация), хотя, как мне кажется, сейчас недобитая их часть начнет вылезать наружу. Нельзя также сказать однозначно, что мы потеряли эту сферу влияния. Существует вероятность, что мы там останемся, потому что Эрдоган хочет получить слишком большой кусок, который не сможет проглотить в  одиночку. Турки в  кооперации с  израильтянами свергли своего противника, и теперь будут делить территорию между  собой и с  саудитами. Россия может сыграть роль в  купировании этих конфликтов.

— Сирию часто называли форпостом для операций в  Африке. Повлияют ли события в  арабской республике на  взаимодействие России со  странами Африки, которое в  последние годы активно наращивалось?

— Даже свертывание российских военных баз в  Сирии не приведет к  прекращению нашего взаимодействия с  государствами Африки. У России есть пункты дислокации в  Ливии и других странах континента. Конечно, отсутствие опорной точки в  Восточном Средиземноморье несколько усложнит логистику, но наши контингенты в  Африке небольшие, они нужны для консультаций и помощи правительствам, поэтому катастрофы не случится.

— Сможем ли мы наладить контакт с  новой властью в  Сирии?

— Это зависит от  того, с  кем там можно будет договариваться. Сейчас у турок, которые считают, что победили в  этой ситуации, будут вырывать куски и саудиты, и Запад. Пока сложно понять, кто придет к  власти. К  тому же, после  свержения Асада там начались столкновения с  курдами из  Сирийских демократических сил (СДС). По  итогам этих конфликтов можно будет увидеть контуры новой власти и мироустройства в  арабской республике. Тогда станет понятно, с  кем говорить и договариваться.

— Как события в  Сирии скажутся на  наших отношениях с  турецким лидером Реджепом Эрдоганом, который считает себя победителем в  этой ситуации?

— Мы в  очередной раз поняли, что это человек не с  двойным, а тройным дном. Он может как создавать угрозу нашим интересам, так и помочь в  устранении остроты вызовов, стоящих перед  Россией. Он много лет готовился и выжидал удобного момента, чтобы повести молниеносную операцию, которая не удавалась ни саудовцам, ни американцам. Блицкриг протурецких группировок показывает, что Эрдоган — серьезная сила, хищник, который оброс мускулами. Не помогли даже предупреждения Ирана, который говорил: «Тронете Асада, будете иметь дело с  нами».

— У Сирии было два элитных подразделения, на  которые опиралась страна — четвертая бронетанковая и 25 дивизия спецназначения. Почему армия не смогла дать отпор наступающим силам Хайят Тахрир аш-Шам (запрещенная в  России террористическая организация) и развалилась? Проводились ли какие-то реформы для повышения ее боеспособности?

— Во-первых, пожарных команд на  всех не хватает. Когда сыпется вся армия, элита не спасет. Армия Асада, к  тому же, была полностью не готова к  применению противником беспилотных систем, это сокрушило ее. У них были годы на  реформы, но они их не проводили. С  учетом того, как развивались БПЛА в  Турции, а потом и в  России, можно было заняться реорганизацией своих вооруженных сил, впитать опыт украинского театра боевых действий. Этого сирийцами сделано не было.

— Проиранская шиитская организация Хезболла была союзницей Сирии и президента Асада. В  результате военных операций ЦАХАЛа в  Ливане она получила серьезный урон. Какую роль сыграло ослабление группировки в  падении Дамаска?

— Израильская операция в  Ливане против Хезболлы не только ослабила проиранское движение, но и заставила его в  значительной мере свернуть свое присутствие в  Сирии, что существенно ударило по  Дамаску. Это сказалось на  боеспособности всей силовой структуры арабского государства. Шиитская военизированная организация ранее неоднократно предотвращала мятежи в  сирийской армии, поддерживала ее боевые порядки и воздействовала на  население в  случае восстаний. Ее подразделения имели огромный опыт ведения городских боев и сыграли свою роль в  сражениях 2012-2019 годов. Снижение активности Хезболлы подорвало дисциплину в  войсках Асада, что было видно во  время последних столкновений в  Алеппо, Хаме, Хомсе и Дамаске.